Документ без названия

PASSIONBALLET ФОРУМ ЛЮБИТЕЛЕЙ БАЛЕТА, МУЗЫКИ И ТЕАТРА

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.



Sylvie Guillem

Сообщений 1 страница 27 из 27

1

0

2

0

3

Sylvie Guillem to be given honorary Olivier award

Dancer Sylvie Guillem is to be honoured for her extraordinary career at the Olivier Awards next month.

The classical and contemporary dancer will be presented with a special award at the London ceremony on 12 April.

In her 33 year career, Guillem has danced all the leading roles of the classical repertoire with companies including The Royal Ballet and Kirov.

Last year, Guillem announced she planned to step down from the stage at the age of 50.

Her final dance programme, Life In Progress - featuring existing and new works by choreographers that have inspired her career - is touring internationally in 2015 and will finish in Tokyo.

Training at the Paris Opera Ballet School from the age of 11, Guillem joined the company's corps de ballet in 1981 and was promoted to the rank of Etoile by Rudolf Nureyev at the age of 19 while dancing Swan Lake.

She went on to become a principal guest artist with the Royal Ballet.

Always seen as a free spirit in the ballet world, Guillem has preferred to work independently from a company, and went on to dance with Tokyo Ballet, Australian Ballet, American Ballet Theatre and La Scala, amongst others.

In 2004, she began working at Sadler's Wells in London, collaborating with the venue's associate artists Russell Maliphant, Michael Nunn and the William Trevitt on Broken Fall, for which she won Olivier Award for Best Dance Production.

Since becoming a Sadler's Wells associate artist herself, her acclaimed works have included PUSH, Sacred Monsters and 6000 miles away.

http://www.bbc.com/news/entertainment-arts-31941739

0

4

TheRisingOfTheBlackSwan написал(а):

Sylvie Guillem to be given honorary Olivier award

Dancer Sylvie Guillem is to be honoured for her extraordinary career at the Olivier Awards next month.

The classical and contemporary dancer will be presented with a special award at the London ceremony on 12 April.

http://sh.uploads.ru/t/ocvYM.jpg

0

5

SILVIE GUILLEM, "LIFE IN PROGRESS"
2/04/2015, Auditorium Parco della Musica, Roma.

конечно, такой вечер пропусть не могла, Гиллем вижу на сцену не впервые, была на предыдущих современных вечерах и на бежаровской "Весне священной", лет 10 назад, в Ла Скале (точнее, с труппой Ла Скалы). К сожалению, этот вечер вызвал больше неудоумения и скуку, чем восторга, хотя сама Сильви все еще великолепна.

TECHNE- хор. Akram Khan, исп. Cильви Гиллем.
На сцене, выверенной светом ( вот что вызвало восхищение весь вечер - это работа художника по свету) распластанная на полу танцовщица и нечто, сроде телескопу. И вот они ведут диалог. Музыки нет- шум, щебетание, пара нот. Гуттаперчивое тело Гиллем в начале номера напомнило мне "Метаморфозы" Кафки - эдакая паучиха, насекомое, а телескоп за ней наблюдает. Обнаженные стопы Гиллем, как всегда, вызывают легкий эстетический шок. Но это - все. Если бы номер длился 3 мин - он был бы изумителен, но наблюдать (после наиболее интересной пластической части про "насекомое")все эти шатания по сцене, безо всякой системы, танцевальные па, опять таки без особой системы, да еще в отсутствии не только музыки, но ритма...вообщем, 20 мин- это просто скучно. Мысль вымученна и передуманна, да так тщательно отмыта, что из нее вымылся весь смысл. Да бог с ним, со смыслом, но ведь и не затронуло ни как...

DUO - хор. Forsythe, исп. Gjoka и Watts.
а вот это - загадка вечера. в програмке указан Форсайт, но описан, как номер, где 2 тела ассоциируются с часами, затянуты в блестяще черный и танцуют перед занавесом. На деле танцевали 2 хороших танцовщика, почти по всей сцене, одетые в тренировочные широкие штаны бордового и еще какого- то невнятного цвета, и в свободных майках-..Да дело и не в костюмах, может они потерялись при перелете... дело в хореографии, что полностью показалась импровизацией. Она была не выстроена, не продумана, не были учтены ни ракурсы, ни площадка сцены. Просто 2 сильных в контемпораневской технике (стиля, к тому же развитого Мак Грегора, вроде как рановато для указанного1996года..) танцовщика, двигаясь друг около друга с элементами капроейры, опять таки под шумы и ноты, хаотически проимпровизировали 15 (!!!) минут. Очень слабая постановка, и номер, после первых минут восхищения техникой артистов, вызывает лишь недоумение и зевоту. Вообщем, мое подозрение, что это- не Форсайт, а на что то заменили. На что - выяснить не смогла. В ю тьюбе такой балет есть, есть девочки в черном, что то танцуют, похожее на часы...так что, осталось это загадкой. Слабость номера бросилась в глаза не только мне, но и неопытным зрителям, балетоманам, просто знакомым.

HERE AND AFTER -хор. Malifant, исп Guillem и Montanari.
И опять- не то...не музыка, а посвистывание и похрипывание, правда, какие ноты были. Без ритма. Две танцовщицы, из которых Сильви отличить было совершенно невозможно ходили, кружили, капоэрили, перемешались в медленном темпе, безо всякой логики, без смысла, просто "для красоты и хаоса", наверное, целых 20 мин. Правда к финалу, раскочагарились и начали двигаться побыстрее, что уже было приятней...а в целом -долго, скучно и невнятно. И этот номер на меня, на знакомых, и незнакомых зрителей (прислушалась к репликам вокруг) произвел одинаковое впечатление.

BYE - хро. Mats Ek, исп. Guillem.
а вот тут, господа, вышел Мастер. Точнее, поизведение, поставленное Мастером. Не подумайте, я не большая поклонница Эка. Я вообще не люблю контемпорари, основанный на техникем Грам и Каннингама. Но когда номер шикарно поставлен, выверены движения, площадка "играет", ракурсы поз подчеркивают идею постановщика - это доставляет удовольствие, это притягивает внимание, заставляет следить за мыслью автора. вообщем, все постановки до этого выглядели не то чтобы любительскими, а по мне, так и похуже (поскольку я видела полупрофессиональные постановки весьма убедительного уровня), а работа Эка поставлена ужасно профессионально, внятно и прекрасно. Музыка тоже помогла - это была соната Бетховена. Режиссерская идея не нова, но представлена ненавязчиво и оригинально - киноэкран на сцене, из за него возникает, после своего изображения, Сильви, плюс периодически на нем возникают какие то персонажи. Но Гиллем- а в это спектакле она была потрясающая - одета в стиле 40х годов, и кадры, что показывают черно-белые. И такая во всем этом ностальгия по ушедшим годам: то мужчина появляется, но с экрана он не может спуститься, то собачка хвостом виляет, то морской прибой. Позже такой же квадрат высвечивается на сцене горизонтально, и Гиллем параллельно с персонажем своим на экране, двигается в нем...в середине номера балерина снимает туфли и танцует босиком...Финал же- на экране какие то люди, дети, этот мужчина, и все они зовут балерину к себе. Она спокойно, с толком одевает носки, эти крокодилистые довоенные туфли и уходит в экран к свои друзьям... Навсегда. Балет о смерти. О конце. Рассказанный вроде и банальными приемами, но так просто и оригинально, что пробивает насквозь. Я не знаю, как Гиллем смогла его танцевать, не разрыдавшись. Она, звезда, и вот так уходит со сцены...Вообщем, эти 22 мин наполнились для меня сильнейшими эмоциями. и Гиллем в этом балете была совсершенно великолепна.

ОБЩИЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ
я не могу понять, почему столь известной, сильнейшей балерине было необходимо выбрать 3 столь слабых постановки? Я вообще не могу понять, почему некоторые хореографы, которые не умеют мыслить пластически, более того, не несут, часто, вообще никакой мысли со сцены, да еще и не умеют скрывать ее отсутсвие хотя бы симпатичныими средствами...почему они ставят так много, так часто, на известных артистов, в важнейших театрах?  не верю я, что нельзя найти чуть менее известных, но более умелых постановщиков... складывается ощущение, что сделанное имя ( где учился, с кем танцевал и где впервые ставил) позволяет работать и совсем слабому балетмейстеру на очень высоком уровне. причем, мы часто наблюдаем явное несоответсвие "высшей лиги" хореографов - мастеров 60х -90х годов и совсем "средней лиги" сегоднящних. я не говорю обо всех, но уж слишком часто виденные творения вызывают откровенное недоумение...На этом вечере я увидела 2 ярких звезды - Сильви Гиллем и Матс Эк. Все остальное было - тотальная художественная пустота. Артистический вакуум.

Хлопали все же хорошо всем номерам, но без ора. На последнем - кричали "браво". Заключительные овации очень сильные. Гиллем знают и ее восхищаются. Не могу согласится с ее решением больше не танцевать - она и в свои 50 очень хороша и вполне могла бы радовать нас в современной хореогшрафии еще несколько лет...

Отредактировано RPC (15-04-2015 07:29:43)

+2

6

http://www.telegraph.co.uk/culture/thea … -stop.html

Sylvie Guillem is standing on the stage of the Royal Opera House, the scene of some of her greatest performances. It was here that she traced Juliet’s headlong flight from young innocent to tragic heroine; here that her Manon moved from sensual pleasure to dark, despairing death; here that her dazzling technique and profound dramatic engagement brought the stories of classical ballet, of Aurora, of Odette, of Giselle, to vivid new life.
But tonight she is wearing high heels not pointe shoes, a shimmering bronze dress not a tutu. And tonight she is speaking, not dancing – accepting an Olivier award for lifetime achievement, a huge smile on her face. ‘This represents 39 years of pleasure,’ she says, in English made exotic by her French intonation. ‘I was lucky because dance came to me, and I loved everything about it.’

Sylvie Guillem on her career-defining performances
Her grin broadens. ‘I never had this opportunity to say out loud an enormous thank you to the audience. I needed the audience, and you were always there, warm and passionate. It was a pleasure to dance for you, and when I stop at the end of the year I will really miss you.’

This brief speech and an award presented to her by the Royal Ballet’s former artistic director Anthony Dowell marked Guillem’s first return to the Royal Opera House stage since she left the company in 2007, disenchanted with its artistic direction. ‘I was too nervous about having to make a speech in front of some of England’s greatest actors to think about that,’ she says afterwards.

‘It has to end’
Her entire career has been like that. Once a thing is over, it is done with. She first came to the world’s admiring notice in 1984, aged 19, as the youngest ever étoile at the Paris Opera Ballet, but in 1989 – despite protests in the French National Assembly – she left to come to the Royal Ballet.
As soon as that chapter was over, she moved resolutely on to Sadler’s Wells, in an astonishing late flowering as a contemporary dancer. This, too, is reaching a conclusion. Guillem has decided, ‘quite suddenly’, that the year of her 50th birthday is the time for her to stop dancing. Once again her exit will be decisive.
Having outpaced time for so long, she wants to stop before there is any decline. ‘I knew for a long time that I had to stop,’ she says, over fruit juice in a noisy hotel bar, at the end of a long day’s rehearsing at Sadler’s Wells. She looks tired but animated, happy to look back on what is by any measure an extraordinary career. ‘Better that it is a clean cut. I don’t know if I will be able to cope with the decision I have made. But still it has to end.’
There is, however, quite a lot of performing to be done before the final curtain falls, in Japan in December. In 10 days’ time Guillem brings her farewell tour – significantly called Life in Progress – to Sadler’s Wells. These performances are sold out, but three more British appearances at the London Coliseum, the Edinburgh Festival and at the Birmingham Hippodrome are not. People still have a chance to catch a last glimpse of the most significant dancer of her generation.
Built to dance
Sylvie Guillem was different from the very beginning. Born in the suburbs of Paris, to a father who was a car mechanic and a mother who taught gymnastics, she arrived at the Paris Opera Ballet School at the age of 11, not as an aspiring ballerina but as a gymnast on a year’s exchange. That status allowed her and the two other girls on the programme the freedom to leave the confines of the school three times a week for training. But the mental freedom was even more important; she never felt constrained by the need to conform.
‘We didn’t have the same mentality as the others,’ she says. ‘The notion of pleasure was not there at all for them. It was work, work, work. The first thing we did was go on the roof and take some pictures – I have them still. It was forbidden, of course.’
She laughs. In life, Guillem laughs freely and often, mainly at herself. She is unstarry and approachable, although, strangely for someone who so much knows her own mind, she is also quite shy, which can make her seem distant. That reserve vanishes when she is on stage – and that was true from the start. The moment Claude Bessy, the renowned principal of the school, asked her if she wanted to dance in the end-of-term show, she was hooked. ‘I knew something there was for me,’ she says.
‘Better that it is a clean cut. I don’t know if I will be able to cope with the decision I have made. But still it has to end.’
Sylvie Guillem

Her progress from that point was helped by the fact that what others found difficult, she found easy, coming top in every exam. She was, quite simply, built to dance, in perfect proportion, with strong, arched feet, long legs, flexible ligaments, and great strength. But she also began to see dance differently, to feel that she was capable of expressing steps in new ways by extending the technique she was being taught.
When Rudolf Nureyev arrived as artistic director in 1983, Guillem was at the forefront of a great generation of dancers waiting in the corps de ballet. They were to be his instruments as he sent a blast of fresh air through an august institution.
• Sylvie Guillem: 'Training as a top dancer is like whipping myself daily'
In her Olivier speech she joked that she ‘really needed to thank someone in the Royal Opera House who told him to get lost when he wanted to take over the Royal Ballet. This is how we got him, and how he got us, a group of young and hungry dancers. And because he knew that time is the only thing we do not have, he gave us our chance very early on. Without his generosity, his intelligence and vision, I would not have done what I did.’
She tells me, ‘It was as if he opened a window on the real world, the world of today. He brought in choreographers such as William Forsythe and Robert Wilson. I could feel already at that moment that these were the ones I was looking for.’
But Nureyev’s promotion of her career did not stop her from fighting him. ‘When I thought it was fair, it was OK,’ she says. ‘But when it was unfair there was no way I was going to swallow that. So I would argue about some decisions made. Or I would argue about the type of partner he was choosing for me, then I would argue about the fact that he forced me to do in front of everybody something I didn’t want to do. But afterwards I laughed about it all because he was so witty.’
• Sylvie Guillem on her career-defining performances
Their mutual respect and affection lasted long after she had left Paris. Indeed, when she found the going tough at the Royal Ballet, she would speak to him on the telephone. ‘He used to say, “So you understand me now,”’ she remembers, laughing again. ‘He was fantastic – a sacred monster.’
A dancer who did what she wanted
When Guillem talks about her time with the Royal Ballet, she reveals a mixture of joy and frustration. She loved the company’s repertory, but she clashed repeatedly with the choreographer Kenneth MacMillan, then treated almost as a god by his colleagues. She loved dancing in some of his ballets, such as Romeo and Juliet and Manon. But she expressed her dislike of other works, such as The Prince of the Pagodas, which he choreographed in 1989.

Guillem in In the Middle, Somewhat Elevated with the Royal Ballet, 1992 (TRISTRAM KENTON)
‘I didn’t like it,’ she says bluntly. ‘I did it, I changed a few things, I thought it was stupidly made. He must have thought that I had a big ego because he said I was a boring French star, or something like that. I think he didn’t realise who I was as a person, as a girl.’
Guillem came to the Royal Ballet because she had been guaranteed the right to make her own choices. ‘Why should I leave Paris Opera and do the same thing at the Royal Ballet, be dependent, be told you do this, you do that? I said, “Mais non.” That is what they didn’t like.’ What drove her then, what drives her still, is a desire to explore every corner of dance, and to share her discoveries with an audience.
'When it was unfair there was no way I was going to swallow that. So I would argue.'
Sylvie Guillem
Nowhere is this truer than in her famous ability to raise her leg into a perfect six o’clock position – a move that scandalised some critics in its breach of traditional leg heights, but which transformed ballet. ‘Before me there was a dancer in the Paris Opera who was even more supple than I was,’ she says. ‘But she used that facility with no sense and no taste. I was trying to use my leg not in a vulgar way, not as a trademark, but when it was good to do it.’
All her passion has been devoted to this ideal of making dance a communicative, involving art, not a set of historical steps. ‘Maybe my vision of ballet was not a real one. I was living it, I was enjoying it, I was doing what I wanted. I had pleasure in the relationship I had with the audience and I was trying to be intelligent at the technical level I wanted, and to convey the emotions I wanted. Romeo and Juliet, Manon, Giselle – they are not stupid stories. They have fantastic characters. They have a big package of emotion. Dance should touch people.’
• Royal Ballet's leading lady returns at 52
She sometimes felt isolated, but it didn’t matter. She had friends outside the company and a partner in the shape of the photographer Gilles Tapie, now her husband. ‘I was going, coming, living, rehearsing, dancing, living again. It was too tiring to think of pleasing everybody. I didn’t really care. I don’t regret it. I learnt a lot.’
Preparing for her final tour
In a rehearsal room at the headquarters of English National Ballet, in a mews behind the Royal Albert Hall, Sylvie Guillem is creating a new work to take on her final tour. Young dancers on their way to their own rehearsals peer through the windows of the raised walkway above, watching as she repeats a complex sequence of steps over and over again until she masters them.
She sets an inspiring example of dedication: she is always the first in the room, and she is usually the last to leave, mapping the movement in her mind. Today she is creating a new piece with Akram Khan about the relationship between nature and technology. It is a complex theme, and the choreography is intricate, ambitious – and fast.
‘It’s the speed that kills me,’ she says, collapsing, legs apart, folding her body forward from the waist to catch her breath. But you can see the pleasure she takes in the process of making a new piece. ‘I like creation even if it is a bit difficult. It is always very exciting.’ Since 2007, when she became an associate artist at Sadler’s Wells, she has commissioned choreographers she admires to make work for her.

Guillem dances in Here & After - one of the works in Life in Progress, with Emanuela Montanari (BILL COOPER)
It was inevitable that when it came to a final tour, it would be these choreographers she turned to. ‘I thought, “Let’s do a last show with people I really enjoy working with.”’ So in addition to Khan’s contribution, Russell Maliphant has fashioned a new duet for Guillem and Emanuela Montanari; Forsythe provides Duo, a duet for two male dancers, and the programme ends with Bye, Mats Ek’s poignant solo to Beethoven’s final piano sonata.
Although in performance Guillem looks as effortless as ever, the discipline and effort required are immense. She ends most days in rehearsal limping and clutching ice packs to her bruised knees and hips. ‘I have to build up stamina, doing it again and again. It is painful, but each time you go a little bit further, you feel it is a little bit easier. It is like banging yourself on the head until you don’t feel the pain any more,’ she says, laughing. ‘It’s the only way.’
Sylvie Guillem on her career-defining performances
She is trying to treat this tour like any other, to concentrate on making it the best she can. But every night will be saying goodbye. When she premiered the bill in Modena in April, the high tiers of the Luciano Pavarotti Teatro Comunale were packed. At the end Guillem stood centre stage, taking the applause, smiles and sadness passing across her face. ‘The curtain calls are very emotional,’ she says.
It will be a strange year – and she doesn’t yet know what will happen afterwards. Perhaps she will campaign for the environmental causes – such as the marine conservation organisation Sea Shepherd and the seed foundation Association Kokopelli – that have increasingly involved her in recent years; perhaps she will have some engagement with the creative world. ‘If an idea comes and I am attracted to it, I will do it. I will not grab on to things because I am afraid to be with nothing. This again, I will have to learn. To see life differently.’
Life in Progress is at London Coliseum, July 29-August 2; Edinburgh Festival Theatre, August 8-10; and Birmingham Hippodrome, September 8-9 (0844-412 4300)

0

7

Сильви Гиллем в рамках своего прощального тура с программой "Жизнь продолжается" добралась до Москвы. Москва встретила балерину жарой, что особенно чувствовалось в неудобной и невыносимо душной коробке театра Моссовета. Но лишние билеты спрашивали от метро, а публика собралась самая что ни на есть продвинутая. Вести с полей (оригинал с любовно отобранными картинками - тут: Сильви Гиллем. Жизнь продолжается)

На обложке буклета - фото трогательной маленькой девочки лет трех. Она кукольно мила, руки послушно сложены на коленках, но в упрямом наклоне головы и твердом взгляде читается сильный характер. Эта малышка – будущая великая балерина Сильви Гиллем. Ей предстоит стать самой молодой этуалью Парижской оперы, любимицей великих хореографов, с блеском станцевать за свою невероятную карьеру почти все мыслимые шедевры классического и современного репертуара, заслужить множество наград и любовь публики. В этом году ей исполнилось пятьдесят, и программой «Жизнь продолжается», привезенной на Чеховский фестиваль, она прощается со сценой.

Нет, в действии совершенно нет такого пафоса, как в этих словах. Да и в самой Гиллем его нет ни капли. Она тонка и стремительна, с рыжей копной волос, невозможно длинными и точными в махах руками и ногами, с абсолютной внутренней свободой в сочетании с феноменальным контролем тела, которому подвластны микронные нюансы рисунка танца. Ее финальная программа включает четыре миниатюры, четыре высказывания мэтров современной хореографии – Акрама Хана, Уильяма Форсайта, Рассела Малифанта и Матса Эка, абстрактные, лаконичные, по-европейски сдержанные, вроде бы о глубинном – но выраженные буднично, без надрыва. И только с горчинкой в самом конце.

В «Techne» - творении Акрама Хана специально для этой программы - союз танцовщицы и хореографа рождает очередное шаманское зрелище. Хан, смешивающий в творчестве запад и восток, европейский контемп и индийскую традицию, обладает узнаваемым этно-философским почерком. На сцене кроме героини – три музыканта, извлекающие медитативные звуки, напоминающие об индийских мантрах, заклинаниях и храмовых танцах. Ритм то тягуче-неспешен, то усиливается и ускоряется, ведя следующее за ним танцующее существо к кульминации эмоций. Это существо – всего лишь часть энергии природы, ее проводник, кружит в шаманском танце вокруг абстрактного проволочного дерева, и первобытное кружение с какого-то момента становится абсолютно завораживающим и самодостаточным, вбирая в себя энергию замеревшего зала, затягивая в воронку рождающейся магии.

«Дуэт» от Уильяма Форсайта в исполнении Бригеля Гьока и Райли Уоттса призван не только дать передышку звезде, но и сменить тему. Двое атлетичных мужчин в растянутых майках и свободных струящихся брюках, в полной тишине, иногда прерываемой, а скорее подчеркнутой заунывной однотонной электронной нотой, будто выполняют гимнастические упражнения, но без стержня в телах, струясь, изгибаясь, взаимодействуя друг с другом с чернильной текучестью. Это высказывание Форсайта – об отношениях. В тишине слышно учащенное дыхание танцовщиков, на полу, там, куда они садились – остаются влажные пятна пота, а они продолжают и продолжают свою извилистую гимнастику-капоэйру.

«Здесь & Потом» Рассела Маллифанта перекликается с предыдущим дуэтом и продолжает тему пары – но теперь девушек. Компанию Сильви Гиллем составляет танцовщица из Ла Скала Эммануэла Монтанари. В этой части есть некая странность в запаралленных постановщиком движениях обеих героинь, в заложенной их равнозначности, притом что, конечно, Гиллем забирает все внимание на себя. В противовес мужскому дуэту, дамский – более острый и прямолинейный, как раунд кикбоксинга. Даже свет, проецируемый на пол, разбит на квадраты, по полям и дорожкам из которых перемещаются девушки, пока не уходят в глубину сцены, завершив резкий разговор.

Но главным элементом программы является последняя часть - моноспектакль «Bye», поставленный вызывающим споры философом и «антиэстетом» Матсом Эком специально для Сильви. Он был сделан несколько лет назад, но теперь, совпавший с темой прощания Гиллем, обрел новый смысл. Под музыку Бетховена балерина снова проживает свою жизнь. Она выходит из кинопроекции, выбирается на сцену из экрана, на котором существует обычная женщина, растрепанная, в нескладных простецких юбке и кофточке, похожая на посудомойку из закусочной. Она появляется такая подростково-угловатая, в этих страшных одежках, и рубленными, корявыми, фирменными «эковскими» движениями начинает рассказывать о самом глубинном, что она прожила. И из простоты и невзрачности, из визуального отторжения вдруг рождается пронзительная, феллиниевская магия. Переломанные, как у куклы, руки и ноги, с которыми она пытается справиться, перекатывание в луче света, из которого не уползти – все проецируется на экран, и, наконец, вызвавшее было ошеломленные аплодисменты в зале, стояние на голове – долгое замирание в противоестественном состоянии upside down. Но и такое у нее было. Эта женщина без пафоса, но с полной отдачей, живет на сцене, а там, в другой жизни, на экране, собрались глазеющие на нее люди. И она уходит туда, к ним, обратно в картинку, и – теперь свободная – растворяется среди них, расходящихся после окончания зрелища. Она легко и красиво сказала «Bye» и исчезла.

Сильви Гиллем – это действительно феномен балетной сцены. Ей все подвластно, и выбор точки завершения карьеры так же выверен, как каждое ее движение на сцене. Ее танец по-прежнему завораживает и рождает ощущение присутствия инопланетного существа, вбирающего и передающего вибрации прямо из космоса. Между девочкой с фото и ушедшей в экран девушкой с видео – почти полвека прекрасной жизни, отданной публике. И теперь для нее продолжается жизнь, в которой она принадлежит только себе. Спасибо, что это было.

+1

8

Спасибо, дорогая AnnaG!
Замечательный отзыв на прощание со сценой великой танцовщицы.
Как хорошо, что она одаривает нас напоследок столь нестандартным действом. Хотя для неё это уже стандарт.
Есть над чем задуматься, особенно, когда столь противоречивы отзывы.
Надеюсь присоединиться с собственными впечатлениями в декабре (казалось, что осенью, но оказалось, что придётся потерпеть).
А вот маленькую девочку в буклете уже можно посмотреть
http://issuu.com/festspielhausstp/docs/ … 6/12356580

0

9

Да, мне показалось,  что в контемпе она феерически органична. Она вообще настолько внутренне свободна, не стремится выглядеть красиво, не боится полностью перевоплотиться, что эта хореография садится на нее, как влитая. Хотя на самом деле, слова тут подобрать трудно. Факт в том, что она завораживает, что бы ни танцевала. И думаю, этот момент не зависит ни от количества просмотров этой программы, ни от сути самих номеров - надо просто пойти посмотреть на нее.

На самом деле, я пришла совершенно без настроения, вся в своих мыслях, в намерении просто поставить галку. Театр Моссовета меня выбесил, мало того, что он какой-то запущенный, у них оказывается чудовищно маленькое расстояние до предыдущего препятствия - в моем случае это был борт балкона, и там с ростом больше 170 прямо сидеть нельзя, коленки тупо не помещаются, можно только боком или вставать. Место сбоку и на верхотуре, сесть нельзя, перегнуться - страшно, вид - как в колодец. И до кучи - одуряющая, усыпляющая пыльная духота, то есть полное отсутствие воздуха, которое не компенсируется никаким обмахиванием программкой. Ничто вообще не предвещало, что я хоть на секунду прекращу злобный внутренний монолог по поводу ненависти ко всему живому и увлекусь балетом. Да еще и современным.

Так вот: через 15 минут ее танца я обо всем забыла и следила за ней, как завороженный кролик. Даже показалось, что подул ветерок. И домой летела на крыльях.

А остальные компоненты можно оценивать как угодно. По мне - крепкий набор стандартного европейского контемпа.

0

10

Да, московские театры, стоящие в стороне от "брендовых", находятся в плачевном состоянии. Меня год назад в такой же ужас поверг когда-то элегантный и волшебный театр Наталии Сац. Даже хотелось Собянину написать. Но потом расхотелось: раз не озаботились те, кому за это деньги платят ....
А остальное - волшебная сила искусства: и из пепла восстановит, и от пыли очистит!  :cool:

+1

11

http://sh.uploads.ru/t/7kKFn.jpg

http://sh.uploads.ru/t/XtKp1.jpg

http://sg.uploads.ru/t/vT8Dn.jpg

http://sh.uploads.ru/t/6OP4j.jpg

http://sh.uploads.ru/t/8h9mi.jpg

http://sg.uploads.ru/t/pgR9l.jpg

0

12

Life in Progress

0

13

Дорогой PRIVET, видео из Вашего поста 12 мне не посмотреть из-за "Musik von UMG". Что можно сделать?

0

14

Дорогая Prima!
Прошу Вас немного потерпеть: в воскресенье вечером отправим видео на файлообменник :flag:

0

15

https://yadi.sk/i/66NDgAdsi6p6K

0

16

HARDtalk Sylvie Guillem Ballet Dancer

Как известно, Сильви Гиллем исполняется 50 лет и онa уходит со сцены (уже второй год).
В интервью БиБиСи она открыто отвечает на молоприятные вопросы.
Известная в балетном мире под именем "Мадемуазель Ноу", госпожа Гиллем пришла в балет из гимнастики (как, впрочем, многие известные нам современные балетные персонажи- privet).
Учитель гимнастики предложила ей поучаствовать в шоу и это ей понравилось.
Придя после окончания балетной школы в Опера, она в 19 лет была возведена Нуриевым в ранг этуали.
Их ссоры с Нуриевым были легендарными: они кричали друг на друга на весь театр. Госпожа Гилем не желала выполнять распоряжения господина директора, в которых сама уверена не была.
Также она в последствии спорила и с Форсайтом, и с Доуэлом, и с другими хореографами.
В 25 лет Гиллем перешла в Королевский балет. Здесь она прослыла не только спoрщицей, но и задавакой, которая ни с кем не общалась и дажe не ходила обедать в одну столовую. Как поясняет сейчас Сильви, она не была задавакой - она просто стеснялась. По-английски она не говорила и никто из труппы не пытался ей помочь освоить язык. Она знала, что некоторые говорили по-французски, но никто  с ней на заговаривал, а сама она стеснялась.
На вопрос о том, что она хотела кому доказать, задирая первой в балетном мире ногу за ухо, госпожа Гиллем отвечает, что никому ничего доказывать не хотела: таково было её существование на сцене и в балете. Марго Фонтэйн была в ужасе и заявляла, что она бы так не сделала. Но это вcё дело привычки, традиции и ностальгии по ушедшим временам.
Друзей в балетном мире у Гиллем не было: она никогда не была частью "команды" в театре, хотя по молодости и мечтала об этом.
Но в балетном мире слишком много зависти и конкуренции. Как, впрочем, и в обществе вообще.
На вопрос о том, было ли в её жизни нечто похожее на то, что произошло с Филиным: нет, угрозы для жизни и здоровья никогда не было.
На вопрос о том, что это тяжёлая профессия, требующая жертв: это счастье - заниматься любимым делом. Сколько людей вокруг делают то, что должны, а не то, что любят. Балерины - привилeгированы в этом отношении. А всё остальное - плата за то, чтобы обладать данной привилегией.
Нуриев дал возможность работать в Опера современным хореографам. И это было большим счатьем - танцевать всё: и классику, и современность.
В заключительном турне она танцует вместе с итальянской балериной. Как это - танцевать с женщиной? Ответ: женщины играют в нашей жизни непропорционально маленькую роль. Если этого дисбаланса бы не было, жизнь была бы лучше.
На вопрос об осознанном желании не иметь детей, потому что этот мир не достачно хорош и перенаселён, и уже живущим не хватает воды. Думает ли она ещё также? - Да.
После завершения карьеры госпожа Гиллем посвятит себя борьбе за спасения жизни в океане. Она уже на этом интервью в соответствующей майке соответствующей организации. Сильви говорит, что те, кто борется за сохранение природы идут в тюрьмы, а преступники, разрушающие планету - наживаются дальше. Она говорит о том, что нельзя быть человеком и одновременно убивать жирафов на сафари и гордо фотографироваться на фоне трупа. Никто не давал нам права решать, кому жить, а кому нет. Животные, природа и человек - одно целое. Человечество может выжить только в этом триединстве. Она будет участвовать в движении по защите природы, потому что благодаря своему статусу она может быть услышана большим количеством людей.
На вопрос о том, вернётся ли она на сцену, ведь 50 - это так мало. Марго Фонтэйн ушла в 60. - Достаточно неуверeнное - нет. Решение принято. Пересмотру не подлежит.
(Пока - примечание privet) :flag:

0

17

Искусство, как известно, требует жертв.
На сей раз пришлось пожертвовать сериями "Тихого Дона" в интерпретации господина Урсулюка и отправиться на очередное прощание со сценой госпожи Гиллем.
Ну что тут скажешь, когда все, кто только мог, всё уже сказали. В том числе и господин Цискаридзе, обозначивший, что "Сильви" может танцевать всё, что угодно, всё равно она - гений.
Остатки сей гениальности прослеживаются и в непрекращающемся прощании со сценой, на сей раз имевшем место в славном городе Санкт-Пёльтене.
"Жизнь в прогрессе" как символ представленных работ значимых в современной хореографии имён, к прогрессу отношение имеет весьма опосредованное. Если считать прогрессом развитие уникальной классической танцовщицы в танцовщицу эксцентрическую, то да - прогресс на лицо. Даже если по некоторым оценкам подобный прогресс и можно отнести к регрессу. Но там, где проскальзывают па и прыжки из классики, можно констатировать если и не регресс, то, как минимум, не приходящую экстраординарность.
Итак, творение Акрам Хана под названием "текне": греческое понятие для неувядающей креативности.
Дерево креативности, вокруг которого то ползала, то взлетала танцовщица, впечатляющие царило на сцене: и как "Поцелуй" Климта, и как обезглавленная "Венера Милосская", и как - ну каждый может дать полёт своей собственной креативной фантазии. Что, собственно, и сделала в своих около деревянных метаниях госпожа Гиллем. Дуэт женщины с деревом, в конце номера ожившим, был и печальным, и трагическим, и даже местами весьма забавным.
Дабы дать танцовщице отдохнуть от собственной креативности, вторым номером программы идёт чисто мужской дуэт в постановке господина Форсайта - "Дуо2015".  Его oсновная "фишка" в том, что в первой своей части он состоится при полном отсутствии музыкального сопровождения. Которое, к несчастью, замещается кашлем и чиханием почтенной публики. Не в ритм и не в кайф публики остальной. Надо отдать должное Брайжелу Гьёке и Райли Уоттсу - кашель и чихание их из концепта (?) не выбили и довели-таки они свои выворачивания конечностей до момента вступления некоего звука. Ну а нас - до окончания сего забавного действа. Мне почему-то вспомнились безымянные мальчики на Манежной, на Арбате, в Будапеште и на других многочисленных площадках старушки Европы, владеющие своими конечностями не хуже, а зачастую и лучше.
Отдохнувшая госпожа Гиллем появилась в третьем номере программы под названием "Здесь&После". Сей дуэт был уже чисто женским. Как написано в программке, госпожа Гиллем впервые в своей карьере танцует дуэт с женщиной. Ну что ж - всё в жизни надо познать.
Мы, во всяком случае, познали, что танцевать другой танцовщице в качестве зеркального отражения к Гиллем абсолютно противопоказано. Ну если эта танцовщица не госпожа Захарова или, как минимум, Вера Арубузова или Мария Абашова. Хореография господина Малифанта тоже особой изобретательностью не отличалась. И сразу возникли невесёлые мысли о том, что же там натанцуют в скором времени "Наташа" с "Серёжей"?
После паузы (без просекко) состоялось, наконец, то, ради чего всё и затевалось - номер Матса Эка под названием "Бай".
Поскольку номер этот идёт под "Ариэтту" из 32-й клавирной сонаты Людвига вана Бетховена, сонаты последней, прощальной и по красоте и глубине относящейся к вершинам созданного на этой земле духом человеческим, то уже по одному этому вектору номер сей обречён на отклик в душе любого, откликаться на космичекие посылы способного. Плюс режиссёрский талант хореографа, плюс уникальность поющего тела великой Гиллем...
Ну и как результат - логическое завершение всего некогда жившего: уход танцовщицы путём всего земного. Туда, откуда пришла и туда, куда непременно уйдут все... Замечательное решение через инсталляцию за чёрно-белую дверь: туда, где нет кричащих красок и звуков... Зато есть покой и прощение...
А для таких, как госпожа Гиллем, забвения не будет и за той дверью...
Как результат - сумасшедшие стоячие овации вечно признательной публики.
И - надежда, что каждый конец есть начало....

0

18

Dear Privet, спасибо за блестящий отзыв! Вам настолько удается "погружение" читателя в атмосферу события, что я искренне огорчился отсутствию просекко в перерыве! А если совсем серьезно, то Ваши впечатления, как и само представление, дают толчок новым мыслям, идеям...

+1

19

На форуме много написано о Сильви Гиллем, но не так уж много видео. Болеро - это то, чего по моему мнению, не хватает в нашей видеотеке.   Ощущение всеотданности музыке, чувствам, темпераменту видны и даже слышны в каждом движении великой балерины.  Ее несогласие с некоторыми нормами, устоями и видениями настоящего и будущего балета, вечный поиск были предметом споров всегда. Ищущая, пытливая, страстная  натура и огромный труд сделали  Сильви Гиллем балериной АССОЛЮТА!
Наслаждайтесь!

+2

20

http://londondance.com/articles/news/sy … ois-award/

Сильви Гиллем был вручён приз круга английских критиков - приз де Валуа.

http://s6.uploads.ru/t/3LHPB.jpg

0

21

AyoBye
Choregraphed by Mats Ek for Sylvie Guillem

0

22

"Кармен" Матса Эка

https://www.instagram.com/p/B50OyqLgjrt … i52ybvc2qi

0

23

Интервью Даниилу Симкину

https://www.dance-masterclass.com/sylvie-documentary

0

24

PRIVET написал(а):

Интервью Даниилу Симкину

https://www.dance-masterclass.com/sylvie-documentary

Спасибо, но очень жаль, что на английском. Мало что поняла. А что она там говорила про Бориса Акимова?
Теперь Симкин, похоже, начал делать фильмы о балете. Надо же чем-то заниматься после окончания карьеры.

0

25

Prima написал(а):

Мало что поняла. А что она там говорила про Бориса Акимова?

Решение стать балериной пришо в тот день, когда впервые передо мной на сцене поднялся занавес.

Принимать решение надо только тогда, когда ты не можешь жить иначе.

Приход Нуриева в Опера был, как удар молнии: молодое поколение рвалось танцевать, а он рвался работать, создавать новое, приглашать таких хореографов, как Форсайт.

Нуриев мало преподавал, но все у него учились.
Мы с ним ругались, потому что он был очень застенчивым, и я тоже. Это вызывает агрессивное поведение.
Но работа с ним была счастьем. Он мне позволял делать то, что я могла.

Из Опера я ушла, потому что поняла, что больше не могу там работатъ. Не могу зависетъ от этих людей. Которые даже не могли составить график моих выступлений за шесть дней вперёд.
Я ушла в никуда. Потому что если не хочешъ больше что-то делать, то надо уходить.

Лучший партнёр для меня тот, кто понимает, чего я хочу, даже если моя мыслъ вдруг меняется.

На классе мне всегда было скучно.
Но когда приезжали такие педагоги, как Борис Акимов, то это было здорово. Потому что он был сумасшедший, увлечённые, горящий.

Я ушла тогда, когда поняла, что пора. Не дожидаясь, когда это скажут другие.

Последнее выступление было в Токио ровно до 12 ночи 31 января. Мне предложили и я поняла, что это и есть достойный момент.

Танцевать надо только тогда, когда чувствуешь, что не можешь без этого жить.
Иначе уходу и освободи место другим.

Я всегда боялась перед выходом на сцену. Без этого страха ты не артист и зритель это чувствует.
Но уже на сцене я жила только ею.
Я всегда была слегко мазохисткой и ставила себе цели, которых боялась.

Притча о колибри:

горела земля и все звери спасались от огня. И только маленькая птичка летала за водой, приносила её в клюве и выбрасывала на пламя.
Звери спросили: "Зачем та это делаешь, ведь ты не справишься с огнём и погибнешь".

И птичка ответила: "Я делаю то, что могу делать."

Это относится ко всем нам.

+2

26

Дорогой Privet, огромное спасибо за перевод! Необыкновенная женщина!

+1

27

Посты о карьере Даниила Симкина переехали в его тему. :flag:

0