Естественно. Кто же ему сразу даст главную роль?  Хорошо,что это ,однозначно, не будет злобный русский.

http://www.evening-kazan.ru/articles/ya … urkom.html

http://www.sueddeutsche.de/kultur/tanz- … -1.3297868 - немцы в преддверии "Спартака"  разразились большой статьей о Полунине,  дают ему шанс, благодетели.  Больше всего меня умиляет в этих многочисленных однотипных статьях, что  творческеого периода   в России у него как-будто не было, "стерли ластиком". Шлялся, шатался где-то после Лондона до видео Ла-Шапеля...

А вот в этом репортаже таки да: между уходом в 22 годa из КГ и Ла Шапелем - пустота.
Здесь  мого интересного: каждое выступление для него самого сюрприз, поскольку он не репетирует, но движения заложены у него в спинном мозге. Поэтому он не знает, что получится.
Полунин - борец-одиночка, всегда был таким. Когда он сцене, рядом с ним никого больше не существует.
Если бы он мог выбирать, он бы не танцевал. Но если уж Бог дал, то грешно зарывать талант в землю.
В балетных труппах человек одинок. Поэтому он и не ...

https://www.instagram.com/p/BOzrvQVAoty/ фаны Полунина обнародовали программу Сергея , которая будет в марте в Sadlers Wells. он с Наташей будет танцевать сцену из балета " Икар" Владимира Васильева!!! Как я люблю хореографию Васильева
https://youtu.be/UtBCYxvEPK8 это, скорее всего.

Андрей Кайдановский завоёвывает мир!
Сейчас премьера у Ноймайера, далее - в программе Полунина.
Молодец Полунин - исключительно интересная программа с персональной нотой.

Дорогая старки, что-то я подозреваю, что у Полунина настоящий большой драматический дар. Их с Осиповой Спартак по сути своей - драматический спектакль. Интересные крупные планы, психологические нюансы, не говоря уже о фактуре... Так что  на месте театральных и кино  режиссёров я  обратила бы на этот "материал"  самое пристальное внимание. 

http://thefancarpet.com/movie_news/danc … d-dogwoof/      Премьера фильма "Танцовщик" в Великобритании состоится 2 марта в  London Palladium ( 2 200 мест) ,  будет транслироваться в 200 кинотеатрах Великобритании и Ирландии и будет сопровождаться "живым" выступлением Сергея. Вот это размах.

Отредактировано старки (16-01-2017 18:12:14)

думаю, что это, скорее, заслуга режиссера и продьюсера - такая хорошая презентация

Ну вот - уже и памятники при жизни ваяют. Причём на светской тусовке. От самой королевской ваятельницы!
Ура, товарищи!

swetlana

Переведите, пожалуйста!

Anna Battistoni
1 ч
Article from Sunday Times Culture by Sarah Crompton:
The first time I met Sergei Polunin, he had just walked out on the Royal Ballet, its youngest and most dazzling star. The headlines talked of his prodigious talent and his reckless disregard for it: of dancing on cocaine, of lost nights and wild parties, of the tattoos with which he covered his body and his radical refusal to take part in class, the daily discipline of a dancer’s life.
In person, though, the so-called bad boy of dance resembled a sad child. He was 22, but looked even younger. You wanted to put your arms around him and hug him, tell him everything would be all right.
Five years and a few more encounters later, he still inspires that protective instinct. Today, he looks well and happy, skinny and relaxed, in dark casual clothes and bright trainers, but at 27 he is still vulnerable, willing to open his soul. He has a wonder about things that makes him hard to dislike. He has just returned from filming in Budapest, where he has been playing a “bad guy” in Red Sparrow, a thriller about Russian spies and the CIA, starring Jennifer Lawrence. “She’s amazing, incredible,” he says, wide-eyed with fan-boy excitement. “It’s incredible watching what she does. She is so natural, she just snaps into it.”
He is also one of the many stars of Kenneth Branagh’s Murder on the Orient Express, another experience that has left him almost breathless with enthusiasm. “I couldn’t believe I was there,” he says, smiling broadly. “I was sitting opposite Willem Dafoe on the train, and I’m like, whoa, am I really supposed to be here?”
These, his first acting roles — for which he is having voice training with the leading coach Joan Washington — form part of a busy few months. He is working on a dance bill, Project Polunin, for a run at Sadler’s Wells, and on the release of the documentary Dancer, produced by Gabrielle Tana. The film explains how he came to be one of the best classical dancers of his generation, and why he has such an uncomfortable and tempestuous relationship with his talent. “I would have said no to dancing,” he once told me. “I only did it because I could. I never thought it was a cool thing to do.”
In the documentary, he says something similar. “I didn’t choose ballet. It was my mum’s choice.” We see him in a mix of home movies and specially shot footage, a charming, bright-eyed little boy in his native Ukraine with an easy jump, rapid turns and great natural grace, pursuing a career he hoped would make his parents rich and proud. When he comes to the Royal Ballet School at 13 — speaking not a word of English — you see his anxiety to please as well as his willingness to work. Then you watch his joy drain away as his parents split up and disillusion sets in. The final sequence shows him dancing to Hozier’s Take Me to Church, in a film by David LaChapelle that he thought would be his farewell to dance. It has had almost 18m views on YouTube; its success and LaChapelle’s support of his talent mean he is still dancing.
He finds viewing the documentary uncomfortable. “You live through those moments when you watch them, and kind of get blocked by emotions. All I wanted was for my parents to be together. I was like, ‘I’m not going to help you, not going to know you, not going to have memories of you if you’re not a unit.’ I cherished that unity.”
Now he is seeking a new beginning. “I’m trying to make a better relationship with both of them,” he says. “It’s good with my mother, we are talking. But with my dad I am putting in more effort in communicating, starting to help, starting to be involved.”
He is also reassessing the guilt he felt about causing his parents to break up under the strain of supporting his career. “Instead of blaming myself, I was blaming ballet. My parents split up because of it, and I didn’t have the freedom to visit them, and cannot afford to bring them together. I cannot buy them a house. You start saying, ‘Parents, why did you put me into this?’ It is like a cycle of blaming everything rather than starting to take responsibility yourself, and making it happen yourself.
“So I am trying to make ballet a better industry, and to make a better relationship with my parents and eventually, you know, to bring the world together...” He laughs and smiles sheepishly. He knows how he sounds. “It’s all possible, you know. Life is amazing. Anything you want to achieve you can.”
His new optimism has two causes, one more obvious than the other. The first is his relationship with Natalia Osipova, a principal at the Royal Ballet, with whom he fell in love while performing Giselle in Milan in 2015. Their love affair was immediate, high-profile and changed his life. “Natasha was important because she gave me a structure, gave me a place to be. And because I loved her, it was easier for me,” he says gravely. “Even though it was scary. I was buying our first plates and freaking out in every moment. But she was the beginning of a good process.”
They share her London flat and dance together when they can, though there are rows; working on her programme for Sadler’s Wells last year took its toll. “It was hard because it was at the beginning of the relationship, and of working with Sadler’s Wells. Nobody really trusted each other 100%, so it creates this pressure, this unwanted energy. But once you establish trust, it’s a much easier experience.”
The relationship with Osipova is good now, he says. “It’s fine. It’s really nice.” She has been instrumental in encouraging his ambitions, telling him, for example, to audition for Murder on the Orient Express. “That first step was really hard to make,” he admits. “Three years ago I had an offer on a movie, and something stopped me going to the final audition. Maybe it was my ego — you don’t want to get hurt if it’s your dream to star in movies. If people say, ‘Oh, that was shit,’ you will never be able to go again. So I was making excuses. You don’t know how to judge yourself. In dance I do, but in movies I have no idea. It is super-scary, and all you want to do is run back and hide where you are comfortable. Then Natasha said, ‘No, you’re going.’ And I said, ‘Right.’”
The other motivation — the more unlikely one — was a conversation with a mentor called Gabriel Dell Jr, an actor and former Cirque du Soleil clown. One of Polunin’s friends, the choreographer Jade Hale-Christofi, put them in touch. “He rang me and said, ‘Sergei, you’re lost. You need to come and see this guy.’ So I went to see him, and he spoke with me for three hours.
“He told me, ‘It’s going to feel like a plane is taking off, and it’s reached the limit, and when it gets really rough, all you want to do is go down. But think of a plane that is maintaining its height.’ Now, when it’s scary and maybe I want to go back to what I am used to, I think about the plane and it overcomes that feeling.”
This sense of taking responsibility also leads Polunin to speak passionately about his ideas for setting up a creative agency that will enable dancers to have much more control over their careers. His unease at the Royal Ballet, he says, was partly precipitated by the way his friend Ivan Putrov suddenly left the company. “I felt really upset. I thought, ‘Oh, that can happen. I can be the best star there, then suddenly I can be treated like that.’ I felt, ‘I really have to dig my way out of this or it’s going to happen to me.’ It was a big wake-up call. ”
He believes dancers need a team of advisers, managers and agents. They also need to start asserting their worth, as footballers do. “Dance can be one of the most exciting industries, but nobody knows it yet,” he says. “For two weeks of his salary, the biggest football star could buy all the Royal Ballet dancers for a year. Something is not right. That’s embarrassing. The industry is weak, and something has to be done. There is a lot of interest in ballet, potentially it is a big market.”
He is so full of these ideas — he is talking to Unesco’s dance council about some of them — that I wonder whether he is leaving enough time for his dancing or even for preparing his Sadler’s Wells show. He grins again. “I will start next week. It’s enough. I rehearse a ballet in one day, I learn in one day, then I perform. If I had had two years to get this programme together, I would have left it till the end in the same way.”
The evening will offer three pieces: an excerpt from Icarus, by the Russian dancer Vladimir Vasiliev, whom Polunin idolised in his youth; a company piece by Andrey Kaydanovskiy; and a new piece based on the legend of Narcissus by Polunin himself, with the help of a friend from the Royal Ballet, Valentino Zucchetti, and with designs by LaChapelle. He hopes Osipova will dance with him — “Unless we have a big fight,” he adds, laughing — in two of the pieces.
He has worked hard to raise the money to put on the show and insists he is getting up every morning to do class, even when he is filming. It is all part, he says, of his growing maturity. “I get joy from work. I wake up excited to go there. Not necessarily dancing. But just from going forward, rather than drinking or something negative. When you’re doing positive and inspiring things, you get a good feeling back.”
He smiles again. “Gabe told me that men’s brains don’t connect until they are 25. I didn’t know what to do until now.” His attitude to ballet has also changed. “It has given me a platform to do what I want to do. People are quite amazed by what I can do. For me, it was usual, but for others it has a big impact. It’s really a great gift to have. So I start to appreciate it, even cherish it.”

Отредактировано swetlana (31-01-2017 21:58:24)

Статья Сары Кромптон из раздела "Культура" газеты "Санди Таймс"

Когда я впервые познакомилась с Полуниным, он только начал выступать с Королевским балетом, его самая молодая и ослепительная звезда. Заголовки сообщали о его чудесном таланте и беспечным пренебрежением к нему: выступениям на кокаине, потраченных на гулянки ночах и бешеных вечеринках, о тату, которыми он покрыл своё тело, и радикальном отказе от занятий классом, от ежедневной дисциплины в жизни каждого танцовщика.
В действительности же так называемый "плохой мальчик от балета" напоминал грустного ребёнка. Ему было 22 года, но он выглядел ещё моложе. Хотелось обнять его и прижать к себе, сказать, что всё будет хорошо.
Через пять лет и после ещё нескольких встреч он всё ещё вызывает во мне этот защитный инстинкт. Сегодня он хорошо и счастливо выглядит, стройный и расслабленный, в тёмной удобной одежде и ярких кроссовках, но в свои 27 лет он всё ещё уязвим, одержим желанием раскрыть свою душу. Он обладает умением удивляться окружающему его миру, что делает сложным не любить его.
Он только что вернулся из Будапешта, где он играл роль "плохого парня" в "Красном воробье", триллере о русских шпионах и ЦРУ, в котором снимается Дженнифер Лоренс. "Она удивительная, невероятная", - говорит он, широко открыв глаза с волнением мальчика-фаната. "Невыразимое удовольствие наблюдать за тем, что она делает. Она так естественна, она простомоментально  вживается в роль."
Он является также одной из многочисленных звёзд "Убйства в восточном экспрессе" Кеннета Брэгэна, ещё одного начинания, от которого у него почти перехватывает дыхание от энтузиазма. "Я не мог поверить в то, что меня взяли", - говорит он, широко улыбаясь. "Я сидел в поезде напротив Виллема Дэфу и спрашивал себя, неужели я здесь?"
Эти его первые актёрские работы - для которых он берёт уроки по постановке голоса у знаменитого педагога Джоана Вашингтона - являются частью последних насыщенных месяцев. Он работает на танцевальной программой "Проект Полунин", которая будет показана в Сэдлерс Веллс, и над выпуском документального фильма "Танцовщик", созданного Габриэлем Таной. Фильм объясняет, как он стал одним из лучших классических танцовщиков своего поколения и почему у него такие неудобные и бурные отношения с собственным талантом.
"Я бы отказался танцевать", - сказал он мне когда-то. "Я делал это только потому, что умел. Я никогда не думал, что это нечто, вызывающее уважение."
В фильме он говорит нечто подобное. "Я не выбирал балет. Это было выбором моей мамы." Мы видим его в смесе домашних видео и специально отснятых маленьких видео, очаровательного, большеглазого маленького мальчика на его родной Украине, с легко дающимся прыжком, быстрым вращением и большой природной грацией, стремящегося к карьере, которая, как он надеялся, сделает его родителей богатыми и гордыми своим сыном. Когда он приходит в школу Королевского балета, в 13 лет, ни слова не говоря по-английски, можно видеть его страстное желание понравитъся и желание работать. Затем вы видете, как его радость угасает по мере того, как родители расходятся и иллюзиям приходит конец. Последние кадры показывают, как он танцует под музыку Хозье "Приведи меня в церковь", в фильме Дэвида ЛяШапеля, который, как он думал, станет его прощанием с танцем. Он получил почти 18 миллионов проснотров на ЮТ; его успех и поддержка ЛяШапелем его таланта привели к тому, что он всё ещё танцует.
Ему неудобно смотреть фильм. "Ты проживаешь эти моменты, когда смотришь на них и эмоции как бы блокируются. Единственное, чего я хотел, это чтобы мои родители были вместе. Это было как бы "Я не буду вам помогать, не буду с вами общаться, не буду о вас вспоминать, если вы не будете единым целым. Я пестовал это единство."
Сейчас он стремится к новому началу отношений. "Я стараюсь установить лучшие отношения с ними обоими." - говорит он. "С моей мамой всё хорошо, мы разговариваем друг с другом. Но в общение с моим отцом я вкладываю больше сил, начинаю помогать, участвовать в его жизни."
Он также пересматривает чувство вины, которое он ощущал за то, что отношения родителей сломались под грузом необходимости создавать его карьеру. "Вместо того, чтобы винить себя, я винил балет. Мои родители разошлись из-за этого, а у меня не было свободы, чтобы их посещать и я не мог позволить себе вновь соединить их. Я не могу купить им дом. Ты начинаешь говорить: "Родители, зачем мы меня во всё это отдали?" Это как бы замкнутый круг обвинений всех и вся вместо того, чтобы искать ответственность в самом себе и стараться самому это сделать.
"Так что я пытаюсь превратить балет в лучшую индустрию и установить лучшие отношения с моими родителями и , в конечно счёте, знаете, соединить весь мир..." Он смеётся и застенчиво улыбается. Он знает, как звучат его слова. "Знаете, это всё возможно. Жизнь удивительна. Ты можешь добиться всего, чего хочешь."
Его новый оптимизм имеет две причины, одна более явная, чем другая. Первая - его отношения с Натальей Осиповой, примой Королевского балета, в которую он влюбился, танцуя "Жизель" в Милане в 2015 году. Их любовь случилась мгновенно, имела большое значение и изменила его жизнь. "Наташа была для важна, потому что внесла структуру в мою жизнь, дала мне моё в ней место. И так как я её любил, всё это мне было легче сделать," -серьёзно  говорит он. "И несмотря на это было страшно. Я покупал наши первые тарелки и психовал каждую секунду. Но она была началом положительного процесса."
Они вместе живут в её лондонской квартире и вместе танцуют, когда могут, хотя между ними случаются и ссоры; работа над её программой для Сэдлерс Веллс в прошлом годы потребовала своего. "Было тяжело, потому что это было в начале наших отношений и в начале сотрудничества с Сэдлерс Веллс. Никто никомуне доверял на 100%, так что возникает давление, эта нежеланная энергия. Но как только возникает доверие, всё становится значительно проще."
Отношения с Осиповой сейчас хорошие, говорит он. "Всё замечательно. Всё действительно прекрасно." Она была движущей и подбадривающей силой в отношении его амбиций, уговаривая его, к примеру, пойти на кастинг к "Восточному экспрессу". "Первый шаг действительно было трудно сделать," - признаётся он. "Три года назад у меня было предложение сниматься, но что-то меня удержало от того, чтобы пойти на финальный кастинг. Может быть, это было моё эго - не хочется, чтобы тебя ранило, если твоей мечтой является сниматься в кино. Если люди говорят "О, это было дерьмо", то ты уже никогда не сможешь вновь это сделать. Так что я искал оправдания. Ты не занешь, как самому себя оценить. В танце я это могу сделать, а в кино не имею не малейшего представления. Это жутко страшно и единственное, чего тебе хочется, это убежать и спрятаться там, где тебе хорошо. Потом Наташа сказала: "Нет, ты пойдёшь." А я сказал: "Хорошо."
Другой мотивацией - более удивительной - был разговор с ментором по имени Габриэль Делл Юн., актёрм и бывшим клоуном в Цирке де Солей. Один из друзей Полунина, хореограф Джейд Хейл-Кристофи их познакомил. "Он позвонил мне и сказал: "Сергей, ты пропал. Тебе необходимо придти и встретиться с этим парнем." Так что я пошёл с ним встречаться и он проговорил со мной три часа.
"Он сказал мне: "Это такое чувство, как будто взлетает самолёт и достигает предела высоты и когда уже становится действительно серьёзно, единственное, чего тебе хочется, это спуститься на землю. Но подумай о самолёте, справляющемся со своей высотой." Теперь, когда мне страшно и, быть может, я хочу вернуться обратно к привычной жизни, я думаю о самолёте и это перебарывает то чувство."
Это чувство ответственности также заставляет Полунина увлечённо говорить о его идее по созданию творческого агентства, которое дало бы возможность танцовщикам иметь бОльшее влияние на их карьеру. Его трудности в Королевском балете частично были предопределены тем, как его друг, Иван Путров внезапно покинул труппу. "Я чувствовал себя действительно убитым. Я думал: "О, так может случитъся. Я могу быть здесь действительно лучшей звездой, но вдруг и со мной обойдутся подобным образом." Я чувствовал, что я действительно обязан прорыть себе выход из этого положения или же и со мной случится такое". Это было большим звонком к пробуждению."
Он полагает, что танцовщикам необходима команда советников, менеджеров и агентов. Им также необходимо начать отстаивать свою ценность, как это делают футболисты. "Танец может стать одной из самых волнующих индустрий, но этого ещё никто не знает," - говорит он. "За свою двухнедельную зарплату самая большая футбольная звезда может купить всех танцовщиков Королевского балета на целый год. Что-то здесь неправильно. Это постыдно. Индустрию слабая и нужно что-то делать. Существует большой интерес к балету, потенциально это большой рынок."
Он так полон этими идеями - он разговаривает с танцевальным комитетом Юнеско о некоторых из них - что я спрашиваю себя, остаётся ли у него достаточно времени для его танца или даже для подготовки его шоу для Сэдлерс Веллс. Он снова улыбается. "Я начну на следующей неделе. Этого достаточно. Я репертирую балет за один день, я разучиваю за один день, затем я выступаю. Если бы у меня было два года на подготовку этой программы, я точно также отложил её на конец."
Вечер будет состоять из трёх вещей: отрывок из "Икара" в постановке русского танцовщика Владимира Васильева, который являлся в юности идолом для Полунина; постановки для труппы от Андрея Кайдановского; и новая постановка, основанная на легенде о Нарциссе, которую делает сам Полунин с помощью своего друга из Королевского балета Валентино Цукетти с декорациями от ЛяШапелля. Он надеется, что Осипова будет танцевать с ним - "Только если вдруг не случится большой драки" - добавляет он - в двух из балетов.
Он много работал, чтобы собрать деньги на создание шоу и он утверждает, что встаёт каждое утро, чтобы проделать класс, даже когда у него съёмки. Это всё является частью его взросления. "Я получаю удовольствие от работы. Я просыпаюсь взволнованным от того, что пойду туда. Не обязательно танцевать. Просто от продвижения вперёд вместо того, чтобы пить или делать ещё что-либо негативное. Когда ты делаешь положительные и вдохновляющие вещи, ты получаешь в ответ хорошее ощущение."
Он вновь улыбается. "Гейб сказал мне, что мужской мозг не работает до 25-ти лет. Я не знал до сих пор, что мне делать." Его отношение к балету также изменилось. "Он дал мне платформу для того, чтобы заниматься тем, чем я хочу заниматься. Люди совершенно удивлены тем, что я могу. Для меня это было привычно, но для других это представляет большой импульс. Это действительно большой подарок. Так что я начинаю его ценить и даже лелеять."

Уважаемый PRIVET, большое спасибо за перевод