Ратманский выступил достойно.
Мне понравилось, как он говорил о Пестове и о Малахове. Оказывается, Пестов преподавал не столько по Вагановой, сколько по Чекетти и Легату. И поэтому его выпускники могли танцевать так быстро. А ведь и вправду: и Малахов, и Цискаридзе, да и сам Ратманский - вихревые темпы. И мелкая техника значительно лучше, чем вообще.
Ещё, оказывается, он вовсе не хотел ставить "Ромео и Джульетту" в БТ - хотел другой балет. Так что опять спасибо Черномуровой.
Вообще, господин Ратманский очень старался быть лояльным к "этой" стране. И это ему почти удалось. Но теперь мы знаем из первых уст, что Родиной он Россию не считает. Ну что ж - его выбор. Только мне интересно, как он не побоялся приехать в "эту" страну, где, по его англоязычным высказываниям нет свободы и почти уже террор на всех и вся. Наверное, на всё есть соответствующая цена. И на приезд в логово врага тоже.
Очень повеселил отрывок с танцем, поставленным на Барышникова. Вероятно, это единственный танец, виденный мною в исполнении Барышникова, который не смог спасти даже он.
И очень позабавили первые фразы интервью и его окончание: после видеоряда Ратманский сказал, что музыка так замечательно подобрана, что кажется, что хореография поставлена именно на неё; а в конце интервью пытался обозначить, как он достигает того, что хореoграфия передаёт конкретную музыку и только её. Ну-ну.
И да - говоря о "реконструкциях", он ни словом не обмолвился о Фаллингтоне. Джентельмен.